Пресс-служба
Фотогалерея
Соседи. Такие разные судьбы
Соседками моей бабушки Кати по подъезду многоквартирного дома были две приветливые и добрые старушки – баба Глаша и баба Оля (имена соседей изменены). Прожившие несколько десятилетий рядом, они душевно общались, дружили и были почти родственниками. В настоящее время такие добросердечные отношения соседей вызывают приятное недоумение: неужели так было? Да, действительно было. Если кто-то занимался выпечкой, то угощали соседей по подъезду тем, что испекли: пирожками с грибами, косынчиками или плюшками.
У каждой из соседок я бывала в гостях. У бабы Оли мне нравилось рассматривать ажурные салфетки, украшающие поверхности разной мебели, в том числе старый радиоприёмник. Каменный шкаф для хранения продуктов (он заменял холодильник) я видела единственный раз в жизни на кухне у бабы Глаши. Оказывается, этот чудо-шкаф ещё в послевоенные годы ей подарил мой дед Андрей.
Иногда баба Глаша с бабой Олей ссорились «в лучших традициях немеркнущей классики» соседских взаимоотношений, а моя бабушка всегда была в роли дипломата, примиряющего старушек.
…Как-то бабушка Катя пришла задумчивая и сказала, что этажом выше будет жить новый сосед – дед Барасюк, а потом добавила: «Своеобразное соседство. Такие разные судьбы». Позже она мне рассказала о жизни соседей. Их судьба как книга с тяжёлым сюжетом, который надолго остаётся в памяти.
Старушки
Баба Глаша появилась в нашем краю в конце войны. По рассказам самой старушки, за опоздание на военный завод, где она работала во время войны, её наказали: отправили на лесозаготовки. Так баба Глаша попала в Западную Сибирь, потом в Омскую область, здесь и осталась. В войну все её родственники умерли, и на прежнее место жительства возвращаться было не к кому и некуда. Баба Глаша работала прачкой в детском доме, эвакуированном из Ленинграда, и долгое время жила в каморке при прачечной.
Вскоре у неё родилась дочь, а спустя какое-то время и сын. Это был послевоенный период жизни – тяжелый и голодный. Сына баба Глаша вынужденно отдала в семью бездетной пары ленинградцев, чтобы (в прямом смысле слова) не умереть от голода: с одним ребёнком было легче прокормиться, чем с двумя маленькими детьми. Через время семья, усыновившая мальчика, вернулась в Ленинград. Связь с бабой Глашей они не поддерживали. Материнскую боль в сердце из-за потерянного навсегда сына она пронесла через всю жизнь. И часто плакала, когда о нём вспоминала.
Баба Оля – местная, из Омской области. Большую часть жизни она работала нянечкой в детском саду. Её единственная дочь после войны умерла от туберкулёза легких. Замуж баба Оля не выходила, детей у неё больше не было.
Когда старушки вышли на пенсию, их стали приглашать в няньки многодетные семьи. Они заменяли ребятишкам родных бабушек, которые по разным причинам не могли быть рядом с внуками. Баба Глаша и баба Оля вынянчили не один десяток внуков, и с этими семьями, когда дети вырастали, поддерживали добрые отношения. Взрослые внуки периодически навещали бабушек уже со своими детьми.
Обе старушки дожили до глубокой старости. Они ушли из жизни в начале этого века. Так получилось, что бабу Глашу проводила в последний путь одна из многодетных семей, детям которой она была бабушкой. Бабу Олю, когда она стала немощной, забрали дальние родственники.
Барасюк
Дед Барасюк приехал в наши края с женой после тюрьмы. Там он отбывал длительный срок наказания за то, что в годы войны был карателем на Украине. Вместе с женой они жили в доме где-то на отшибе, крепко выпивали. Местные жители с ними общались неохотно.
Шило в мешке не утаишь, как ни старайся, и те, кто знал, кем был дед Барасюк в военное время, обходили его стороной и не здоровались. Не было среди сибиряков семей, которые за годы войны не похоронили родных – слишком тяжелой была боль утраты. И в каждой семье искалеченные «барасюками» судьбы.
По странному стечению обстоятельств деда Барасюка поселили в квартиру, где раньше жил ещё один сосед, дед Тиша. Это был уважаемый человек, фронтовик и инвалид войны. (К тому времени он умер.)
В моей голове (тогда девочки-пионерки) не укладывалось: как по соседству может жить бывший каратель? Отрицательный персонаж не из книг и фильмов, а в реальной жизни. У бабушки я уточняла, нужно мне с ним здороваться при встрече или нет? Она отвечала, что здороваться нужно со всеми взрослыми и дедом Барасюком тоже, из уважения к возрасту. Никто не знал его имени и отчества, к нему никак не обращались, а между собой звали – дед Барасюк. По соседству он жил недолго, и куда делся потом – не знаю, и спросить уже не у кого. В той квартире несколько раз сменились жильцы.
Вместо эпилога
Через много лет, в разговоре с бабушкой Катей, я как-то вспомнила про деда Барасюка и спросила, что она чувствовала, когда видела бывшего карателя?
Моя бабушка – ветеран Великой Отечественной войны, фронтовик, гвардии старший сержант-санинструктор 308 гвардейской стрелковой дивизии. Она прошагала по полям сражений Белорусского, Сталинградского и Брянского фронтов, была участником Сталинградской битвы и битвы на Курской дуге, боёв за освобождение Белоруссии и Польши. Бабушка выжила после двух ранений. К 20-ти годам она была награждена несколькими боевыми медалями и орденом.
На мой вопрос бабушка Катя ответила, как всегда, просто и мудро: «Зачем о нём вспоминать? И это переживём. Лишь бы не было войны».
